– Тогда у нее откуда? – рыкнул Варг.

– Откуда у тебя этот артефакт, Хелен? – спросил сам Абурс, поворачиваясь к девушке.

– Старый друг моей семьи подарил! – задрав подбородок, выдала Хелен. – По возрасту старый... то есть просто поживший немало.

Добавила, чтобы опять не думали, что она чья-то любовница. Ну а что, грындырына вполне можно считать другом клана Ларков, ее семьи. И возраст у него действительно приличный, может, он с тем верталом Лортизалроном даже лично общался пятьсот лет назад. Кто ж знает, сколько голины, тем более грыны на самом деле живут.

Насупившийся Варг перевел вопрошающий, нет, требующий взгляд на Абурса, но тот опять хохотнул:

– И не строй мне глазки, Варг, я тебе не девица. Будто ты не в курсе, что у Бальмануг есть приятели среди гевайн. И даже знакомый вертал. Мало ли, мож, кто-то из них придарил. Не завидуй.

Но хмурый чужак лишь молча отступил в сторону, давая молодежи проход к двери.

Глава 26

Глава 26

Хелен с Вакроком вошли в гостиную, охрана осталась за дверью.

В центре просторной роскошной, как и всё в этом доме, гостиной в голубых тонах на диванчиках сидели дамы. Герцогиня Беллатрикс, напротив нее девушка, примерно тех же лет, что и Хелен, в стороне от них еще пара дам-шатенок, где-то у стены Агуэла, компаньонка Бальмануг.

Сразу было видно, что гостья герцогини иностранка: одета чуть иначе, волосы светлее и на висках завивались в тугие пружинки, зато кожа темнее. То ли от природы более смуглая, нежели у местной белолицей знати, то ли у девушки был загар, что в осебрутажской знатном обществе не приветствовалось.

Рядом поклонился Вакрок, Хелен тоже поспешила присесть в реверансе, приветствуя княжну чужого государства. Дочь главы княжества – практически принцесса.

– Наконец вы соизволили пожаловать, – сказала Беллатрикс после их представления, отставила тонкостенную фарфоровую чашечку с чаем на столик. И смотрела при этом с укором почему-то на своего сына. – Вас что-то задержало?

Вакрок вначале жестом предложил Хелен пройти, и только потом ответил. Но зато как честно!

– Да, Хелен чуть не отравили в академии. Пришлось задержаться, пока из Управления приехали дознаватели.

И смотрел он при этом почему-то в упор на молодую княжну, которая тоже держала перед собой чайную пару. При его словах глаза Алемгульданы сильно округлились, затем метнулись к Бальмануг. Сама Хелен не понимала, что парень творит, а Беллатрикс ахнула.

– Сын, ты ведь... шутишь?

– Отнюдь, – спокойно ответил Вакрок, вежливо помогая своей спутнице устроиться в кресле, затем усаживаясь в соседнее. – Эйр Лернавай сейчас там разбирается, так что не уверен, что стоит ждать его к ужину.

– Ого, как весело в вашей академии! – выдала вдруг почетная гостья мелодичным голоском. Отставила чашку в сторону, сложила руки на коленях. – И часто такое случается... в жизни эйры Бальмануг?

– Нечасто. Именно попытка отравления впервые на моей памяти, благодарю за заботу, Ваша Светлость, – любезным тоном ответила Хелен, растягивая губы в улыбке.

– Хелен?! Действительно так и было? – окончательно дрогнуло в тревоге лицо герцогини. – Ох, бедное дитя! Ты, наверное, переволновалась и хочешь отдохнуть?

– Ничего страшного, Ваша Светлость, – уже к Беллатрикс обратилась Хелен. – Меня так сильно напоили успокоительными зельями, что я теперь готова даже с ракасами встретиться.

За что герцогиня ее одарила предупреждающим взглядом.

Но Хелен точно не хочет переносить такую странную встречу на потом, чтобы ее опять досматривали, а она сама извелась, гадая, чего от нее хотела княжна. Сейчас же ее мелкие огрехи в поведении можно будет списать на пережитую тревогу, может, простят.

– О-о, – протянула молодая княжна, широко улыбаясь. – Мне с ракасами, конечно, не сравниться. И я буду признательна, эйра Бальмануг, если вы уделите мне свое настоль востребованное время именно сегодня.

Особам такого уровня в любом случае не отказывают, поэтому в итоге Хелен осталась.

И кто знает, что конкретно нужно было гостье, но опять начались неспешные разговоры о погоде в столице, во время которых Алемгульдана то и дело осторожно и будто ненароком разглядывала Хелен. Бальмануг тоже оценила невесту Артама и решила, что тому очень повезло. Молодая, красивая, не жеманится, ведет себя с достоинством, но без спеси. Да еще в ее ореховых глазах то и дело мелькает живое нетерпение. Что еще нужно Уеаткону, чтобы торопиться домой после службы?

Разве что не стоило, наверное, княжне вот так явно проявлять интерес к "бывшей любовнице" своего будущего жениха? Она не сдержалась, потому что молода, или в Кешреоне другие порядки? У мужчин из кешреонской охраны было гораздо больше оружия, чем принято в Осебрутаже, да и лица суровее. Так что кто знает, может, народ из той страны более воинственный? Оставалось надеяться, что Алемгульдана не на дуэль приехала ее вызывать, вздохнула про себя Хелен.

Однако когда вновь прибывшие почти допили свой чай, попиваемый как и положено очень неспешно, юная княжна не выдержала и обратилась к хозяйке дома:

– Дорогая Беллатрикс, я слышала, что у вас чудесный сад. Вы позволите эйре Бальмануг показать мне ваши беседки и насаждения?

Этакая вежливая просьба остаться наедине. И опять же, княжнам не отказывают.

Пока слуги несли теплые накидки для девушек, Хелен еще раз оглядела поднявшуюся из кресла девушку. Хотя их мужчины выглядели слишком широкими в теле, почти квадратными, кешреонка оказалась вполне стройной. Ее фигура напоминала песочные часы – и тонкая талия на месте, очень удачно подчеркнутая специальным кроем платья, и выразительная грудь, даже в таком юном возрасте выдающаяся. Не сравнить с ее худощавой конституцией, осознала вдруг Хелен с капелькой зависти. Так что княжне точно не нужно ревновать ее к Артаму.

В сад первыми ушли охранники, девушки последовали за ними, где-то позади них на расстоянии следовали компаньонки.

Какое-то время они шли молча. Рассказывать что-либо о саде, Хелен не видела необходимости. Во-первых, она сама не знала, что сказать, во-вторых, княжна здесь явно не для того. И Хелен осознала: она действительно устала, так что еще новый виток вежливых пустословий не хочет. Если гостья чего-то от нее хочет, то пусть сразу начинает.

Но Алемгульдана молчала, рассеянно оглядывая немного опустевший на зиму сад. Зеленых хвойников и кустов, не теряющих свои плотные пестрые листья, здесь было достаточно, но были и голые скелеты деревьев. Сегодня в целом был почти по-весеннему теплый день, но сейчас время шло к вечеру, и чем длиннее были тени, тем прохладнее становился воздух. Хелен поежилась под своей плотной накидкой и отважилась подтолкнуть разговор.

– Ваша Светлость, не будет ли наглостью с моей стороны, если я сразу спрошу, о чем вы хотели со мной поговорить?

На ней сразу же остановился ореховый взгляд гостьи.

– Мне именно так вас и описывали, – с небывалой прямотой выдала молодая княжна. – Как девушку, которая порой слишком откровенная.

Кто бы говорил! Ее поведение тоже не очень вписывается в рамки осебрутажского этикета. Но этого Бальмануг не стала озвучивать.

– Так вы хотели моих откровений? – подтолкнула заглохшую беседу Хелен, поскольку кешреонка опять смолкла, отвернувшись.

Ответа не последовало, только осторожный взгляд искоса.

Долго они еще будут ходить кругами, если и так ясно, что волнует гостью?

– Я никоим образом не претендую на внимание графа Уеаткона, – да, слишком откровенно для воспитанной эйры заявила Хелен. – И никогда не претендовала, чтобы не заверяли сплетни, коих обо мне было сочинено так много, что... Репутация у меня, наверное, уже хуже, чем у ракасов.

Чего девушка не ожидала, так то, что княжна хихикнет в ответ. И даже не прикроет рот ладошкой. Только глаза ее довольно блеснули.